Трагедия с Ту-154: человеческий фактор

Скорбь, безмерная скорбь...

Грусть и скорбь - наверное, других чувств нормальные люди и не могут ощущать в этой ситуации...

Украинопитеки и боженорынски с их отвратительной реакцией на случившееся даже особо и не задевают, примерно как не могут задеть нормальных людей некие чужие психические или аллергические реакции - ну, нездоровые люди, аллергия у них или понос, нет особой разницы, болеют ведь...

Очень грустно слушать замечательные выступления Академического ансамбля песни и пляски имени Александрова, запущенные в эфир многими радиостанциями и телеканалами в память о погибших артистах.

Эти телеканалы и радиостанции правы, молодцы они - лучшего реквиема не придумать...

Наши дела, оставшиеся жить даже после нашего ухода - если они есть, то нет нужды ни в реквиемах, ни в пространных эпитафиях, ни в монументальных обелисках.

Выступления погибшего александровского ансамбля навсегда останутся хитами (как они всегда ими и были) и навсегда останутся с нами, в этом нет сомнений, равно как останутся с нами дети, спасенные доктором Лизой, и их дети, и дети их детей.

Добро ведь всегда персонифицировано, как у истока, так и в финале – всегда есть некий добрый самареянин, как источник божественного добра для израненного и ограбленного путника, равно как всегда есть и этот исцеленный путник, чья библейская история тысячелетиями остается с нами историей именно бескорыстного добра, делающего любых людей «ближними» из далеких и посторонних.

Персонифицировано и зло, всегда являющееся лишь тенью от добра.

Да и сама эта тень возникает, как все мы хорошо знаем, только от объектов непрозрачных или внутренне замутненных, если мы говорим о людях.

Человеческий фактор, конкретный человек всегда является той единственной призмой, которая только и различает добро и зло по итогам содеянного, ибо по делам их будут судить их.

Даже если это был не теракт, от чего наши власти будут открещиваться до последнего по понятным причинам, то все равно случившееся является итогом именно человеческого фактора или их совокупности, трагически сошедшихся в одной точке.

Ошибка пилота или отказ совсем недавно отремонтированной техники – увы, все это именно тот самый человеческий фактор, даже если речь будет идти об усталости металла, это ведь какой- то человек не проверил должным образом уставший металл или не проконтролировал срок службы внешне нормальной запчасти.

Посторонний предмет, попавший в двигатель – и это тоже человеческий фактор, фактор или разгильдяйства или преступной безпечности тех людей, которые не обеспечили необходимой безопасности полетов в районе сочинского аэропорта, где скопления птиц отнюдь не редкость.

Перегруз самолета – то же самое, грузы ведь не сами по себе забирались на борт под покровом подмосковной ночи, были конкретные люди, отвечающие за безопасную загрузку этого борта и за правильность его центровки.

Некачественное топливо, как еще одна версия случившегося, не пилоты с пассажирами принесли в канистрах к самолету, это топливо было залито на борт из аэродромных резервуаров, где есть своя служба, отвечающая за этот вопрос круглосуточно. А еще до этой службы есть целый ряд других контрольных служб, без визы которых самолетное топливо просто не выйдет с территории НПЗ если будут малейшие сомнения в его качестве.

Назначаемые правительственными комиссиями стрелочники (такие найдутся и здесь, скоро увидим) тоже лишь человеческий фактор, удобный для перевода стрелок при необходимости оправдаться перед руководством и прикрыть пятую точку другому фактору, тоже человеческому, не обеспечившему четкую работу подчиненных в своей зоне ответственности.

А эта ответственность в авиации всегда концентрируется в неукоснительном исполнении правил и инструкций по безопасности (написанных, как говорят, кровью нарушителей), призванных максимально исключить любое влияние человеческого фактора – здесь всегда должен выполняться четкий регламент без малейших субъективных «сойдет», «авось получится» и так далее.

Да, иногда пренебрежение этими правилами обходится без фатальных последствий, иногда эти последствия берут на себя  другие люди, называемые впоследствии героями (часто посмертно), однако случается и так, что в одну точку совпадают, сходятся сразу несколько подобных «сойдет» и здесь уже никакой героизм не способен спасти ситуацию.

Только неукоснительная четкость в работе всех элементов системы может исключить подобные фатальные совпадения и никакой режим ручного управления в принципе не может обеспечить своевременное купирование системных ошибок.

Особо тревожным представляется нам то обстоятельство, что под Сочи разбился не рейсовый авиалайнер, а особый литерный борт военного ведомства, где априори предполагается более жесткий системный контроль.

Поэтому полагаем, что и выводы из этой трагедии должны быть именно системными, а не сводиться к традиционному увольнению непричастных и наказанию невиновных.