Пробирка, как надежда Запада

Мы уже рассказывали о возникновении ювенальной юстиции и её последующей целенаправленной трансформации в механизм по уничтожению традиционных семейных отношений, что привело к почти полному уничтожению традиционной семьи на родине ювенальной юстиции, в Америке.

Ничуть не лучше с этим обстоит дело и в самых прогрессивных странах европейского Запада. На недавнем ирландском референдуме именно голоса молодежи обеспечили победу сторонникам легализации однополых браков – «за» проголосовали более 62 процентов населения страны, которая и по сей день считается очень католической.

Такой результат явно показывает, как приносит свои плоды неустанная работа по внедрению либеральных ценностей, среди которых прочно закрепилась ювенальная юстиция.

Между тем, изначальный посыл «ювенальщиков» был вполне благородным – защитить ребенка, оказавшегося в суде в качестве обвиняемого в некоем преступлении. Очевидно, что любой малыш или подросток обладают определенными правами, однако эти права ограничены их малым возрастом и самостоятельно обеспечить защиту своих прав в сложном судебном процессе ребенок не в состоянии, так как защита своих прав в суде требует хорошего знания законов, процедур и необходимых формальностей – все это у ребенка отсутствует по определению.

Защита прав ребенка в указанном контексте выглядит более чем оправданно, поскольку в те годы, когда впервые был поставлен вопрос о необходимости подобной защиты, дети даже 9-10-летнего возраста могли получить в суде любое наказание, вплоть до смертной казни. Если бы ювенальная юстиция остановилась на этом этапе своей активности, то сочетание слов «юстиция» и «ювенальная» никогда не приобрело бы того негативного оттенка, который сегодня стал фактическим пугалом для многих многодетных семей -- как на Западе, так и в России.

«Ювенальщики» совершенно справедливо заметили, что во многих семьях жизнь детей отнюдь не безоблачна – совсем не всегда и не везде маленькие дети досыта кушают, имеют красивые игрушки и хорошую одежду, более того, детей очень часто наказывают, причем, страшно даже произнести это слово – физически. А если добавить к этому еще и явное асоциальное поведение некоторых родителей – проституция, пьянство и т.п. – то вполне уместно говорить о реальной угрозе жизни и здоровью детей, растущих в подобных семьях.

Разве можно возразить очевидному выводу, вытекающему из вышесказанного, о том, что эти дети тоже нуждаются в защите, и кто посмеет выступить против? Конечно же, никто.

Именно здесь и совершили «ювенальщики» свой тонкий обман, воспользовавшись естественной реакцией общественного негодования в ответ на предъявляемую картинку несчастного малыша, избиваемого пьяным родителем.

Ювенальная юстиция бросилась на публичную защиту прав таких детей, и на фоне этого очень благородного внешнего мотива (забрать детей от таких родителей ввиду опасности!) было аккуратно спрятано похищение у детей другого их права, ничуть не менее важного, чем право на жизнь -- права на семью. Но так как именно разрушение семьи и является истинной целью всей этой бурной «право-дето-защитной» деятельности, то нет и не может быть места даже для разговоров о защите права детей на семью, поскольку сама традиционная семья постепенно лишается всех прав и выводится за рамки права.

Нет больше прав у семьи, в которой живут папа, мама и их дети. У такой семьи детей можно отобрать в любую минуту и по любому поводу, например, ввиду несоответствия продуктового набора в домашнем холодильнике с мнением ювенального инспектора.

Зато конструируются и всеми возможными способами легализуются права других «новых семей», состоящих из гомосексуалистов и лесбиянок, которым официально разрешается усыновление детей – очевидно, для более надежного воспитания преемников нетрадиционных ценностей и отношений.

Ювенальная юстиция не стремится улучшить жизнь детей в их семьях через помощь этим семьям и «нездоровым» родителям – зачем бороться с пороками пьянства или проституции в свободной стране, где каждый волен сам распоряжаться своим телом, и пить хоть ацетон, так как это его право. Алкоголизм, проституция, наркомания и прочие виды порока объявлены всего лишь формами свободного выбора любого гражданина в его праве на получение удовольствия от жизни, которое, в свою очередь, стало для Запада величайшим из прав человека.

«Кайфуй, пока молодой», «живи здесь и сейчас», «лучше жевать, чем говорить», «успей купить»: все сегодняшние западные мотиваторы нацелены только на реализацию этого нового священного права на удовольствие, ставшего уже выше всех западных прав, включая даже и право собственности, которое все же отягощает некой необходимостью за этой собственностью следить, обслуживать, оплачивать.

Столь же обременительными для процессов получения ничем не ограничиваемого удовольствия становятся и дети, что ведет к постоянному снижению рождаемости на Западе последние пятьдесят лет и неуклонному старению коренного населения многих государств.

Одновременно с ювенальной пропагандируется и эмбриональная юстиция, как отрицание у человеческого зародыша и эмбриона каких-либо прав – прежде всего, права на жизнь – для оправдания убийства еще не родившегося ребенка.

Похоже, что социальным идеалом современного либерализма является престарелое общество однополых «партнеров», воспитывающих зачатых «в пробирке» гомункулусов.