В 1867 году 30 марта за 7 миллионов 200 тысяч долларов была продана Аляска. Обозреватель Владимир Бычков в эфире радио Sputnik рассказал, как это было.
«Понятно, что Екатерина II не имела никакого отношения к продаже Аляски. Но из песни слов не выкинешь. Как не выкинешь из истории и Русскую Америку.
С чего все началось? Официально Аляска была открыта русскими мореплавателями в 1732 году, хотя есть сведения, что наши землепроходцы побывали там еще раньше – в XVII веке.
Поначалу эти американские владения осваивались на свой страх и риск купцами, охотниками и рыболовами. В 1799 году была основана Российско-американская компания, которая объединила всех этих предпринимателей в одну структуру.
Кампания была полугосударственная. У Петербурга был казенный интерес – сбор налогов, поскольку компании еще во времена Екатерины II была предоставлена монополия на пушной промысел.
Функции государства на Аляске в основном ограничивались поддержанием логистики и охраной подданных империи. Аляску часто называли русской колонией. Хотя, конечно, она по своей сущности и структуре не была похожа на колонии европейских стран.
Классический пример классической колонии – это британская Индия.
Итак, почему же продали?
Первый раз Аляску попытались продать американцам фиктивно, можно сказать, задним числом – во время Крымской войны. Из-за боязни оккупации территорий британцами. У них в регионе был мощный флот. К тому же, с юга Аляска граничила с британской Канадой.
Но фиктивная продажа не состоялась: Петербург к тому времени уже договорился с Лондоном. Однако идеей продажи Аляски в Вашингтоне заинтересовались. Спрашивали у нашего посланника в Вашингтоне барона Эдуарда Андреевича Стекля: «Не готова ли Россия продать свои американские территории?» Наш дипломат ответил, что это невозможно, но о разговоре, естественно, доложил в Петербург.
В 1857 году управляющий морским ведомством великий князь Константин Николаевич написал министру иностранных дел князю Александру Михайловичу Горчакову (будущему канцлеру): «Мне пришла мысль, что нам следовало бы воспользоваться избытком в настоящее время денег в казне Соединенных Северо-Американских Штатов и продать им наши Северо-Американские колонии. Продажа эта была бы весьма своевременная, ибо эти колонии приносят нам весьма мало пользы и потеря их не была бы слишком чувствительна».
И действительно, те из высших сановников в Петербурге, кто хорошо понимал суть проблемы, считали: надо продавать, ибо много факторов говорило в пользу этого решения. Каковы же были эти судьбоносные факторы?
Во-первых, состояние колонии. Со времени открытия Аляски территория была практически не освоена. Редкие и малочисленные поселения и зверобойные базы располагались только по побережью и в нескольких местах по реке Юкон. Проникновение же внутрь территории, во избежание стычек с аборигенами, колонистам было запрещено.
Общая численность русского населения в лучшие годы едва превышала две тысячи человек. Пушной промысел оставался основной статье дохода. Но каланы с их драгоценным мехом к тому времени были почти полностью перебиты. Число котиков было огромным, но их шкуры тогда высоко не ценились, а норок, или, скажем, бобров надо было скупать у аборигенов.
Чтобы как-то свести концы с концами Российско-американская компания продавала уголь, рыбу, пушнину. Приходилось все время просить деньги у Петербурга. А с ними после Крымской войны было туговато.
Вторым и главным фактором, предопределившим продажу Русской Америки, была ее уязвимость. Прямой угрозы не было, но…Посланник Стекль предупреждал русское правительство, что сосед у Русской Америки весьма опасный, наглый и нахрапистый.