«Храм Бахуса» на Тверской

21 августа 1864 года родился Григорий Григорьевич Елисеев, глава Торгового товарищества «Братья Елисеевы», владелец знаменитых магазинов. При советской власти его магазин получил название «Гастроном № 1». Хотя москвичи его называли по-старому – «Елисеевским». Обозреватель радио Sputnik Владимир Бычков об истории легендарного гастронома.

«Самый первый «Магазин Елисеева и погреба русских и иностранных вин» открылся в Москве на Тверской 5 февраля 1901 года. Петербургский купец-миллионер решил поразить Москву небывалым размахом. Старинное здание для магазина капитально перестроил шурин Елисеева – архитектор Гавриил Васильевич Барановский. 

Кстати, ранее в этом доме жила знаменитая красавица княгиня Зинаида Александровна Волконская, дочь известного писателя и дипломата князя Александра Михайловича Белосельского-Белозерского, и здесь находился ее литературный и музыкальный салоны. Частыми гостями в нем были Пушкин, Жуковский, Баратынский, Хомяков, Веневитинов, Вяземский, Козлов, Одоевский, Языков, Дельвиг, Кюхельбекер Мицкевич. И сама княгиня была не без дарований: поэтесса, писательница, певица, композитор. Во время Венского конгресса она выступила на сцене, естественно, в любительском спектакле. Все были поражены ее удивительным по красоте и звучности контральто, музыкальностью и драматическими способностями. Знаменитая французская актриса Марс, услышав пение Волконской и увидев ее игру, сказала: «Как жаль, что такой сценический талант достался на долю дамы большого света». Композитор Джоаккино Россини сочинил на русские темы, напетые ему Волконской, арию для «Севильского цирюльника». Князь П.А. Вяземский писал: «В Москве дом кн. Зинаиды Волконской был изящным сборным местом всех замечательных и отборных личностей современного общества. Тут соединялись представители большого света, сановники и красавицы, молодежь и возраст зрелый, люди умственного труда, профессора, писатели, журналисты, поэты, художники. Все в этом доме носило отпечаток служения искусству и мысли». 

А потом салон княгини Волконской преобразился в гастрономический храм. В.А. Гиляровский в книге «Москва и москвичи» вспоминал: начав строить магазин Елисеева, архитектор Г.В. Барановский зашил весь дом тесом, что было для Москвы новинкой, и получился гигантский деревянный ящик – ничего не видно. Но нашлись смельчаки, которые, несмотря на охрану и стаю овчарок, все-таки ухитрялись проникнуть внутрь. А потом рассказывали:

• Индийская пагода воздвигается.

• Мавританский замок.

• Языческий храм Бахуса.

Последнее оказалось ближе всего к истине.

Наконец леса были сняты, тротуары очищены, и засверкали тысячи огней сквозь огромные зеркальные стекла. Внутренняя отделка – нечто фантастическое. Золото и лепные украшения стен и потолка. Огромная хрустальная люстра. В глубине зала вверху виднелась темная ниша в стене, а рядом с ней – большие английские часы с золоченым маятником.

В трех залах магазина было пять отделов: гастрономический, сверкавший всевозможными бутылками и хрусталем "баккара", колониальных товаров, бакалея, кондитерский и самый обширный – фруктовый. Горами поднимаются заморские фрукты. Как груда ядер, высится пирамида кокосовых орехов, с голову ребенка каждый. Необъятными, пудовыми кистями висят тропические бананы. Перламутром отливают разноцветные обитатели морского царства - жители неведомых океанских глубин, а над всем этим блещут электрические звезды на батареях винных бутылок, сверкают и переливаются в глубоких зеркалах, вершины которых теряются в туманной высоте. Окорока вареные, с откинутой плащом кожей, румянятся розоватым салом. Окорока вестфальские провесные, сверкающие нежной белизной. Жирные остендские устрицы, фигурно разложенные на слое снега. Белорыбьи и осетровые балыки. 

В серебряных ведрах, в кольце прозрачного льда, чернелась стерляжья мелкая икра, высилась над краями горкой темная осетровая и крупная, зернышко к зернышку, белужья. Ароматная паюсная, далее сухая мешочная – тонким ножом пополам каждая икринка режется. А маленькие "дамские пирожные" (птифуры) – были гордостью магазина. Их специально выставляли в самой большой витрине, выходившей на Тверскую, чтобы ездоки, проезжающие мимо Елисеевского, не могли проехать мимо. Ну как свою спутницу не побаловать изысканным лакомством? Впрочем, прерву этот полет кулинарной фантазии. И подчеркну: Елисеевский магазин – это для тех, кто почище-с. Это для состоятельных москвичей, а остальные – лишь через витрину любовались всем этим великолепием. Большинство из них не могли купить не то что птифур – им даже пара яблок была не по карману...

После грандиозного успеха в Москве, Елисеев открыл аналогичные магазины в Петербурге и Киеве. Он планировал открыть сеть магазинов и в Соединенных Штатах. Но тут случилась трагедия — в 1914 году немолодой уже Григорий Григорьевич влюбился в супругу одного из крупных ювелиров. Жена развода не давала, и тогда Елисеев просто бросил ее. Потрясенная случившимся, она покончила жизнь самоубийством. А сыновья отказались от отцовского наследства. Зато большевики ни от чего не отказывались: после революции магазины и прочие богатства Елисеева были национализированы. В первые годы советской власти гастроном фактически не работал – простых продуктов не хватало, не говоря уже об экзотических! Лишь во времена НЭПа магазин вновь открылся под новым названием «Гастроном № 1». Хотя москвичи его называли по-старому – «Елисеевским». Кстати, даже в некоторых официальных документах времен СССР он фигурировал как «Гастроном № 1 „Елисеевский“». 

В 1930-е годы магазин вновь стал передовым, в том числе и по ассортименту продукции. Оно и понятно – в нем вновь стали отовариваться те, кто почище-с. В условиях существовавшего режима – это были ответственные партийные работники и государственные служащие. Магазин был единственным, где в свободной продаже имелись ананасы. Сразу вспоминается Маяковский: ешь ананасы, рябчиков жуй... Во время войны гастроном не работал – в нем размещался распределитель продуктов питания для номенклатуры и иностранных дипломатов. Приведу любопытный документ. Докладная записка и. о. зав. протокольным отделом НКИД СССР Ф. Молочкова зам. наркоминдел А.Я. Вышинскому об изменении снабжения дипломатов и членов их семей прод- и промтоварами в условиях военного времени от 15 июля 1941 года:

«Установить следующие месячные предельные нормы отпуска продуктов столом заказов Гастронома № 1 (по нормальным ценам):

Дипломатам, инокорреспондентам и членам их семей (на одного человека):

• а) хлеб с заменой мукой (по эквиваленту) — 30 кг;

• б) сахар и кондитерские изделия — 8 кг;

• в) мясо и мясные изделия — 8 кг;

• г) рыба и рыбные изделия — 8 кг;

• д) масло всякое — 5 кг;

• е) крупа и макароны — 5 кг.

Сотрудникам посольств и миссий — иногражданам и членам их семей (на одного человека):

• а) хлеб с заменой мукой — 20 кг;

• б) сахар и кондитерские изделия — 3 кг;

• в) мясо и мясные изделия — 3 кг;

• г) рыба и рыбные изделия — 3 кг;

• д) масло всякое — 1,5 кг;

• е) крупа и макароны — 2 кг.

Дети до 12 лет получают половинную норму». Если внимательно подсчитать, то неплохая норма довольствия получается для эпохи тотальной войны...

Но и после войны Елисеевский – гастроном номер один: и по значимости, и по ассортименту. В общем, номенклатурный магазин. Хотя таковым был он только для тех, кто имел право заходить в него со двора. А так это был обычный гастроном. Впрочем, «обычный» по отношению к Елисеевскому звучит кощунственно. Это был и в советские времена самый красивый магазин столицы. Я и сам туда нередко заходил в 70-80-е годы. Цены – такие же, как и в других гастрономах. Разве, что там чаще выбрасывали на прилавки что-нибудь дефицитное. Но я заходил вовсе не за покупками, а чтобы лишний раз насладиться великолепием «храма Бахуса», непередаваемым ароматом свежемолотого кофе, который ощущался еще в дверях магазина. Еще помню «машинку», видимо, дореволюционную, которая резала ветчину на тонкие ломтики – чуть толще листа писчей бумаги. Конечно, кому-то интерьер Елиссевского может казаться вычурным и устаревшим. Их больше забавляют нынешние причуды. Например, стиль хай-тек – это тоже, в определенном смысле, красиво, практично, но... скучно. Быстро глаз устает. И всегда ли нужна эта функциональная и четко распланированная... безликая пустота? А в начале 1980-х годов на всю страну прогремело «Елисеевское дело». Директора Юрия Соколова обвинили в крупных хищениях социалистической собственности и во взяточничестве. Расстреляли. Но, по сути, он стал, как говорится, «крайним», стрелочником в борьбе за пост генсека между главой КГБ Юрием Андроповым и первым секретарем Московского горкома партии Виктором Гришиным. Так, по крайней мере, тогда говорили. Кстати, во времена Соколова среди постоянных покупателей «Елисеевского» были Галина Брежнева и ее муж – заместитель министра внутренних дел Юрий Чурбанов, а также практически вся московская номенклатура. Сейчас магазин тоже работает. Но он, как и в старые времена, в основном для тех, кто почище-с».