Существуют ли субкультуры в современности?

Ели раньше мы видели панка и могли с уверенностью сказать, что это панк, то сейчас мы будем пристально вглядываться и пытаться понять, кем человек является на самом деле, хипстером, дровосеком, художником или бомжом. Вполне возможно, что все вместе взятое.

Дело в том, что раньше из-за информационного барьера (мы не могли так быстро обмениваться информацией) формирование субкультур происходило в несколько этапов. Они успевали зародиться, выйти на пик и переродиться в нечто другое более актуальное. Из-за того, что сейчас огромная часть человеческого существование ушло в интернет (то есть существенно ускорилось), формирование субкультур тоже ускорилось. Появились локальные субкультуры, привязанные к определенному событию или субкультуры, воспевающие определенный тип одежды.

Другими словами, количество доступных моделей поведения стало гораздо больше, а рамок, ограничивающих это поведение – меньше. Исчезла главная характеристика субкультуры – разделение на своих и чужих. Теперь идентифицировать принадлежность человека к какому-либо движению гораздо сложнее. Зачастую, он внешне может вообще никак не выражать свою принадлежность к тем или иным моделям поведения/восприятия, поэтому самоидентификация выходит на качественно новый уровень.

К людям уже неприменим такой термин, как субкультура, так как она подразумевает наличие своих и чужих, определенную внешнюю атрибутику, а также каноны поведения. В настоящее время бытует мнение, что все происходящее можно описать, как культурный микс. Люди с удовольствием перенимают опыт других, применяют его на себе и так может продолжаться до бесконечности. Одна модель поведения меняется другой, что в конечном итоге может привести к проблеме самоидентификации.

В конечном итоге человеку необходимо соотносить себя с определенным классом и примерять на себе определенную модель поведения, чтобы соответствовать ролевым ожиданиям других людей.

Молодежь, опьяненная возможностями и доступом практически ко всем благам через всемирную паутину, сталкивается с проблемой выбора. Они не всегда могут выбрать модель поведения и отнести себя к определенной общественной страте, что приводит к маргинализму и формированию такой квази-субкультуры, как «затворники».

Пожалуй, в настоящий момент – это один из ярких примеров молодежного течения, испытывающего серьезные трудности со взаимодействием в обществе и попаданием в определенную нишу. Их объединяет интроверсия, любовь к одиночеству, общению в режиме онлайн и погружению в творческую деятельность, либо видеоигры. Зачастую, крайне зависимы от родителей, из-за чего нередко возникают конфликты на почве несостоятельности.

Затяжное затворничество приводит к потере навыков взаимодействия в обществе и, как следствие, прямо пропорциональному увеличению маргинальной ямы, в которую они попадают.

Поэтому современные субкультуры все чаще приобретают характер культурного микса. В остальных случаях они становятся маргинальными и невостребованными, а иногда даже потерянными среди огромных пластов информационного потока, который обновляется буквально каждую секунду.

Современные культурные миксы становятся более глубокими и многогранными. Если раньше в образе заключалась краткая информация о том, что собой представляет ее носитель для максимально быстрой идентификации, то теперь – это целая история становления. Образы настоящего должны не только быть емкими, но и яркими. Вся сложность заключается в том, что срок годности любого образа в современном мире очень мал. Они сменяются буквально каждый год и вспоминаются лишь урывками со словами: «Ах, да точно, помню были ребята, которые били татуировки на лице и одевались в странную одежду… А что с ними стало?».