Чему папа забыл научить Костю Райкина

В день 105-летнего юбилея народного артиста СССР Аркадия Райкина сын этого мэтра советской сатиры и главный режиссер театра "Сатирикон", основанного его отцом, Константин Райкин взволнованно поведал нам о некоторых папиных уроках – «Папа, когда понял, что я стану артистом, учил меня одной вещи; он как-то в мое сознание вложил одну такую вещь, он называл это — цеховая солидарность».

Нет смысла детально анализировать это выступление, где царили «творческий» сумбур и смысловой хаос, тем более, что в начале своего выступления Райкин и сам попросил о снисходительности, так как в этот вечер готовился выйти на сцену.

Цеховая солидарность, с которой Константин Аркадьевич начал свою речь, по его мнению, увы, отсутствует – «Мы чего — не можем как-то высказаться все вместе?» - но это еще не самое большое зло текущего момента.

Главное зло, по Райкину, это когда «словами о нравственности, Родине и народе, и патриотизме прикрываются, как правило, очень низкие цели. Не верю я этим группам возмущенных и обиженных людей, у которых, видите ли, религиозные чувства оскорблены. Не верю! Верю, что они проплачены. Так что — это группки мерзких людей, которые борются незаконными мерзкими путями за нравственность, видите ли…».

Далее Константин Аркадьевич напоминает о случаях запретов спектаклей и выставок последнего времени, справедливо отмечает, что обливание фотографий мочой не является достойной формой борьбы за нравственность и вдруг делает совершенно неожиданный вывод – «Вообще не надо общественным организациям бороться за нравственность в искусстве. Искусство имеет достаточно фильтров из режиссеров, художественных руководителей, критиков, души самого художника. Это носители нравственности. Не надо делать вид, что власть — это единственный носитель нравственности и морали. Это не так».

Ну, касательно нынешней власти, как единственного носителя морали и нравственности, с Райкиным трудно не согласиться – у полковника Захарченко, как мы знаем, этот эквивалент нравственности измерялся в тоннах.

А вот перечисление Райкиным единственных легитимных носителей нравственности и острое желание запретить общественным организациям иметь свое мнение о нравственности в искусстве – этот пассаж не может не восхитить.

Особенно в контексте той самой «цензурной угрозы», о которой Райкин говорит предельно прямо – «Я сейчас вижу, как на это явно чешутся руки кого-то — это изменить и вернуть обратно. Причем вернуть обратно не просто во времена застоя, а еще в более давние времена — в сталинские времена».

Вдвойне забавно, что про необходимость запрета для общественных организаций иметь свое мнение о нравственности в искусстве Райкин говорит с трибуны съезда одной из таких общественных организаций (Союз театральных деятелей России), безбедно существующих лишь благодаря государству, столь ненавидимому нашим креативным классом.

Райкин не особо стесняется пинать наше государство – «Они будут знать, что надо? Кто нам будет говорить? Я сейчас слышу: «Это чуждые нам ценности. Вредно для народа». Это кто решает? Это они будут решать? Они вообще не должны вмешиваться. Они должны помогать искусству, культуре».

Разумеется, отечественным райкиным все и всегда должны по гроб жизни, тут спорить не о чем.

Особенно же задолжало им российское государство, это тоже понятно.

Понятно также, что идеалом цеховой солидарности, которой папа учил юного Костю, для него является образцовая цеховая солидарность нашего чиновничества, многие годы с легкостью отмахивающегося от любых законных просьб и претензий граждан и всегда умеющая сплотиться в нужный момент для самосохранения.

Показательно, что и наше чиновничество с неприкрытой ненавистью относится к такой форме объединения граждан, как общественные организации – на их требования приходится реагировать и небрежно отмахнуться здесь гораздо сложнее.

Даже если бы театр Райкина обходился без государственных дотаций, то, и в этом идеальном случае государство и общество были бы вправе задавать ему свои вопросы о том, чему именно учат зрителей в этом театре.

Но «Сатирикон» (*) получает немалые госдотации и потому проблема Райкина ровно та же, что и проблема всего нашего креативного класса – хочется делать только то, что тебе хочется, причем за хорошие бюджетные деньги и безо всякой ответственности, без всякой критики и финансовых последствий.

А вот тому, что за финансы всегда приходится отвечать, особенно если это деньги государственные – этому состоятельный папа юного Костика, вероятно, научить не успел…

(*) Справочно: «Сатирикон» находится в числе крупнейших получателей госдотаций среди театральных учреждений России.