Цена смерти - Кемерово, как пример

Гуманистический постулат о бесценности человеческой жизни известен настолько давно, что даже минимальный намек на попытку обсуждения этого трюизма способен вызвать оправданные подозрения в психическом здоровье инициатора подобной дискуссии.

Поэтому уместнее говорить не о цене жизни, а о цене смерти, что представляется нам более правильным подходом отнюдь не только в контексте более чем возможной литературно-психиатрической критики.

Бесценная человеческая жизнь всегда имеет на противоположной чаше весов вечности еще нечто помимо смерти, ведь полнокровность жизни сама по себе никогда не уравновешивается одной только смертной пустотой, это было бы абсурдным уравнением безо всякого смысла.

Когда солдат остается в окопе и прикрывает отход своих однополчан, заранее зная, что ему неизбежно придется умереть – на другой чаше весов вместе с его личной смертью оказываются сохраненные им жизни его товарищей и для нас здесь очевидна великая самоотверженная красота возникающего уравнения.

Ту же жертвенную красоту мы видим и у героического пилота, вместо немедленного и спасительного катапультирования уводящего неисправный самолет от густонаселенных городских кварталов – здесь уже многие десятки жизней лежат на другой, противоположной стороне вместе со смертью героя.

Цена смерти, таким образом, представляет собой некую вторую часть, без которой невозможно вполне уравновесить бесценную человеческую жизнь на весах вечности; эту вторую часть традиционно принято называть смыслом жизни.

«Жизнь человека равна его смерти плюс смысл этой жизни» – если написать такое уравнение и рассмотреть его в разных вариациях, то можно увидеть очень показательные аспекты.

Отнимите, к примеру, из жизни любого человека смысл – и что, кроме пустоты смерти, можно получить в остатке?

И разве не о видимом смысле жизни ушедших друзей, как о неком «сухом остатке», мы вспоминаем за поминальным столом, когда в очередной раз происходит неизбежное и для каждого из нас вычитание смерти из жизни?

Однако разве возможно уложить в эту философскую арифметику оглушительный шок, испытанный всеми нами и безмерное горе всех родных и близких жертв кемеровской трагедии?

Разве можно хоть как-то даже попытаться определить цену смерти для сразу нескольких десятков детей в ТРЦ «Зимняя Вишня»?

Увы, в сегодняшних реалиях, оказывается, можно и это... – простите нас, родные и близкие погибших! Мы скорбим вместе с Вами... – и мы знаем и назовем здесь эту цену.

Это и та сумма возможных взяток, которые возможно были выплачены заказчикам проекта на всех стадиях – от первоначального уничтожения для последующего перепрофилирования кемеровской кондитерской фабрики в торгово-развлекательный центр и до подписания липовых актов о пожарной безопасности и работоспособности всех контрольных систем при вводе нового мега-центра в эксплуатацию.

Это и сумма так называемой «систематической экономии» арендаторов как на необходимой контрольно-сигнальной технике, так и на обучении своего персонала правильному поведению и четким обязанностям оказания помощи посетителям в чрезвычайных ситуациях.

Это и сумма прибыли от работы незаконно по сути введенного в эксплуатацию ТРЦ, ради которой и затевался весь бизнес на развалинах фабрики.

Основой же всей этой позорной и продажной системы, где деньгами ныне измеряется абсолютно все, включая детские смерти, является тотальная чиновная безответственность.

Даже явно купированная телевизионная картинка с президентского совещания в Кемерово не смогла скрыть то негодование и, наверное, еще и нестерпимо жгучий гнев, охватившие Путина после полувразумительного ответа министра МЧС Пучкова о «налоговых каникулах» для якобы предприятий малого бизнеса, из которых и состоял в совокупности бизнес-конгломерат кемеровского ТРЦ.

Употребленные Президентом слова о разгильдяйстве и халатности вкупе с горьким замечанием о возможности подписания за деньги любых «бумажек», очевидно, демонстрируют нам понимание Путиным сути взаимодействия бизнеса и чиновников, оплачиваемого смертями, подобно кемеровским.

Вряд ли он не догадывается и о системном характере данного явления и, как следствие, о необходимости проведения тотальной санации – впрочем, это мы достаточно скоро увидим.

А родным, близким и друзьям жертв кемеровской трагедии мы соболезнуем вместе со всей страной, склонившей сегодня голову в скорбном траурном молчании…