В поисках голубого гена

Излюбленным тезисом нетрадиционных меньшинств является громкое и безапелляционное утверждение «Таким меня создал Бог!».

Печально, что именно те люди, которые всей своей повседневной жизнью отрицают Бога и Его заповеди, считают необходимым опереться именно на Него для оправдания своей греховности.

Прием этот, однако, глубоко архаичен и восходит к тем самым первым дням существования мира, когда Адам, не желая раскаяться в совершенном грехе вкушения запретного плода, заявил Господу, что этот плод ему дала «…жена, которую дал мне Ты…». Ответ Адама показывает, что он, хотя и признает свою виновность, но до последнего момента всячески ищет возможность оправдать себя и находит причину для такого оправдания в …Боге! – ведь это Он дал ему в жены ту самую женщину, которая и подтолкнула непорочного прежде Адама к нарушению заповеди…

Но духовные аспекты Адамова падения не являются ни предметом нашего рассмотрения, ни, тем более, уроком для апологетов нетрадиционных меньшинств, которые из данного громкого утверждения стремятся получить выводы гораздо более для них важные – научные.

Таким научным «выводом» является широко распространенное и постоянно тиражируемое утверждение о том, что, якобы, существует некий «ген гомосексуальности» (назовем его «ген Г»), наличие которое полностью предопределяет всю жизнь человека в плане его обязательно нетрадиционного сексуального поведения.

Утверждение очень удобное – раз нетрадиционная ориентация человека заложена еще на уровне генотипа, то, получается, что мы имеем дело не с порочным извращением и отклонением от общепринятых норм, а с таким же вариантом нормы, как, например, в случае гена серых или карих глаз, с той только разницей, что данный «ген Г» встречается с гораздо меньшей частотой.

Отсюда немедленно вытекает тезис о недопустимость уголовного преследования за соответствующее «нетрадиционное поведение» – ведь, по логике гомосексуалистов получается, что человек привлекается к ответственности всего лишь за наличие «гена Г», которым только и определено его девиантное поведение, что немедленно приводит к вопросу о, якобы, политике геноцида по отношению к индивидам, имеющим в своем геноме этот ген.

В приведенных выше рассуждениях мы имеем характерный пример изящной подмены предмета вопроса – на самом деле гены не определяют поведение, а лишь могут заложить у индивида определенные предпосылки к обладанию и развитию определенных качеств, так как гены всего лишь матрицы с которых происходит чтение белков, а вовсе не набор команд для определенных «нетрадиционных» действий индивида.

Однако сторонники нетрадиционных отношений пошли еще дальше и заменили справедливый вопрос о недопустимом и общественно порицаемом поведении гомосексуалистов вопросом об их правах и о необходимости их защиты, для чего в свое время присоединились к движениям в защиту прав темнокожих, феминисток и т.п., и фактически спрятались за требованиями этих движений.

Тезис формулируется примерно так – «Поскольку я уже создан таким (см. выше), то не могу ничего с этим теперь поделать – так же, как, например, темнокожий ничего не может сделать с цветом своей кожи. Все мы родились такими, а, значит, ко всем должно быть одинаковое отношение и у всех должны быть равные права».

Но и чернокожие, и гомосексуалисты, и феминистки имеют равные гражданские права со всеми прочими членами общества. Коллизия же возникает лишь тогда, когда речь заходит о законах, которые запрещают определенное поведение – например, содомию или педофилию.

Именно здесь у гомосексуалистов и появляется насущная необходимость в наличии, якобы, соответствующего «гена Г», что, по их логике, ведет к правомерному вопросу о том, что данные индивиды являются генетически предопределенным меньшинством, и некий процент подобных индивидов (содержащих в своем геноме «ген Г») должен существовать абсолютно в любой человеческой популяции.

Для доказательства истинности данного утверждения нетрадиционные персонажи очень любят ссылаться на старинный «Доклад Кинси», в котором использовался сексуальный анамнез тысяч американцев, который, однако, не был репрезентативным для всей популяции (Kinsey с сотр., 1948, 1953) и, являясь по своей сути обычным врачебным опросом, не имел ни малейшего отношения ни к статистике, ни, тем более, к генетике.

В 1994 Ричард Фридман и Дженнифер Дони опубликовали обзор по теме гомосексуальности в The New England Journal of Medicine. Описывая работу Кинси, они отметили -- «Кинси сообщает, что 8% мужчин и 4% женщин были строго гомосексуальны не менее 3-х лет своей взрослой жизни. Четыре процента мужчин и 2% женщин были строго гомосексуальны после окончания подросткового периода».

Проводя параллель с «Докладом Кинси» мы легко можем подобным же опросом прийти к доказательству генетической предрасположенности, например, предпочтения овсяной или гречневой каши мужчинами и женщинами определенного возраста.

Тем не менее, именно на основании этой «научной статистической информации» и были предприняты грандиозные усилия определенных заинтересованных групп с целью изменения точки зрения медицинского сообщества и, как следствие, общества в целом на гомосексуализм и эти усилия оказались успешными.

Так, до 1973 года гомосексуализм был включен в «Диагностическое и статистическое руководство по психиатрическим болезням»(Diagnostic and Statistical Manual of Mental Disorders (DSM)) — официальное руководство по психиатрии, используемое в США и в большинстве других стран мира. Гомосексуализм до этого времени считался болезнью, и врачи его лечили.

Но уже в 1973 году гомосексуализм был удалён из списка сексуальных заболеваний на том придуманном основании, что он, якобы, не подходил по критериям «расстройств социальной адаптации», которые использовались для определения состояния болезни. В современном DSM-4 о гомосексуализме даже не упоминается (кроме раздела, где описываются нарушения половой идентификации), поэтому лицам с данным состоянием лечение не показано (см. Американская психиатрическая ассоциация, 2000).

Помимо указанных «статистических данных» для придания научности нужному тезису много раз предпринимались попытки идентифицировать сам «ген Г».

Так, можно отметить работу американца Хамера, торжественно сообщившего всему миру о выявлении им «гена Г». Однако сенсационный результат Хамера впоследствии не смогла повторить ни одна из многочисленных исследовательских групп, которые сдержанно отмечали: «Неясно, почему наши результаты так отличаются от результатов работы Хамера. Наше исследование больше, чем исследование Хамера с сотр., поэтому оно бы обязательно выявило такой значимый генетический эффект, который указан в работе Хамера. Тем не менее, согласно нашим данным, мы не наблюдаем наличие гена в позиции Xq28, влияющего на сексуальную ориентацию».

Научная деликатность этого заключения безукоризненна, однако суть прозрачна и понятна без особых расшифровок – искомого гена не нашли, а результат Хамера вызывает «сомнение».

Не был обнаружен искомый «ген Г» и в результате создания полной карты генома человека, которая в 2003 году была завершена совместным трудом исследователей многочисленных лабораторий из разных стран.

Вывод очевиден – истинные причины неуклонно нарастающей пропаганды гомосексуализма не имеют никаких генетических обоснований.