Вновь ГлавПУР в российской армии?

Вновь ГлавПУР в российской армии?

В конце июля 2018 года объявлено о создании в рамках Министерства обороны Российской Федерации Главного военно-политического управления (ГВПУ). В либеральных СМИ это решение сразу вызвало негативную реакцию.


Его стали называть возвратом к советским временам, возрождением института «комиссаров-политруков», введением диктатуры Главного политического управления (ГлавПУР) Советской Армии, которое проводило политику и идеологию одной партии – коммунистической. Появилось также много критических высказываний по поводу новой «политизации» воспитательной работы в армии в условиях многопартийной системы. Давайте разберемся, есть ли необходимость в создании этого органа?

Для этого необходимо обратить внимание на пропагандистский вал лжи и клеветы на Россию, её руководство и армию, который можно смело назвать информационной войной, объявленной нашими «партнерами». Ведется эта война весьма нагло и цинично, её объектами стало все население нашей страны, в том числе и военнослужащие вооруженных сил. А вот с нашей стороны нет государственного организующего начала в противоборстве с этой напастью, а армия, выполняющая боевые задачи по защите страны, вообще оказалась «деполитизирована» до предела. Вооруженные силы оказались фактически в идеологическом вакууме. Вот в этих экстремальных условиях и возникла необходимость в создании соответствующего органа по политико-воспитательной работе.

Начальником ГВПУ указом Президента РФ от 30 июля назначен генерал-полковник А.В. Каргополов. Одновременно он стал 11-ым заместителем Министра обороны. Само назначение такого опытного генерала, прошедшего практически все командные должности в армии от командира дивизии до командующего войсками Западного округа и Начальника Главного оперативного управления Генштаба, является свидетельством важности поручаемой ему сейчас работы.

ГВПУ создается на базе Главного управления по работе с личным составом и в его юрисдикцию войдут задачи последнего, а именно морально-политическое обеспечение, государственно-патриотическое воспитание и культурно-досуговая работа в вооруженных силах. Новый начальник в своем интервью еженедельнику ВПК (№ 35) упоминал также о такой функции своей структуры, как взаимодействие в воспитательном процессе с религиозными деятелями в армии (именно о взаимодействии, а не о руководстве). Впрочем, не исключается появление в статусе нового органа и других функций, тем более, что он сейчас находится в стадии формирования.

ГВПУ в своей работе, несомненно, придется обратиться к опыту деятельности института заместителей командиров по политической части советских времен, а возможно, и возрождать такую систему. Хотя такой вариант развития событий «на верху» пока отрицается. Но, как говорится, всякое новое это хорошо забытое старое. Ведь проводить такую работу с личным составом частей и подразделений (то есть в низовых звеньях) должны хорошо подготовленные специалисты, а не случайные люди, способные лишь дискредитировать любую идею. Поэтому перед ГВПУ сразу встанет важная проблема – подготовка таких кадров, а еще сложнее – создание соответствующих идеологических установок и программ обучения. Это достаточно трудно в связи с тем, что в России практически отсутствует объединяющая национальная идея, вокруг которой мог бы сплотиться весь народ страны. Общество раздирают противоречия политического, экономического и социального характера.

Возможное введение в армии заместителей командиров по политической части (или им подобных, важна суть решаемых ими задач, а не их название) не должно отменять единоначалия и допускать дублирования командных структур. В новых условиях нельзя также вводить двойное подчинение таких заместителей – командирам и ГВПУ.

Было бы большой ошибкой также использование в деятельности такой структуры принципа многопартийности, который создает предпосылки для возникновения конфликтных ситуаций в армии на политической почве на всех уровнях руководства. Нужен единый государственный подход к такой работе. Как видится, в этом будет одна из главных проблем новой структуры.

Формирование ГВПУ породило в СМИ немало предположений о возможных его других задачах. В частности, упоминалась вероятность его использования для работы с допризывной молодежью, руководства молодежным всероссийским движением «Юнармия», борьбы с распространением в СМИ ложной информации в отношении вооруженных сил и выполнения многих других функций.

Особый интерес вызывает идея, выдвинутая К. Сивковым (ВПК № 38 от 2–8 октября 2018 г.), о наделении ГВПУ полномочиями по руководству системой информационной и психологической безопасности в рамках нашего государства. В качестве обоснования приводится мысль о меньшей степени коррумпированности военнослужащих ВС РФ, наличии четкой и дееспособной структуры управления, а также о сохранении в армии вековых традиций. В этой связи упоминается положительный опыт Китая, где именно НОАК отвечает за информационную безопасность страны. Идея эта вполне разумная и может быть реализована при мобилизации всех ресурсов государства на эти цели, создания единого органа управления – своеобразного Генерального штаба информационной борьбы.

В целом необходимо отметить, что формирование Главного военно-политического управления в рамках Министерства обороны (кстати, с подачи самого министра С.К. Шойгу) будет способствовать улучшению морально-психологического климата в российской армии, повышению авторитета и престижа военной службы.


Другие материалы раздела
Первая полоса