Чем пятый Айфон лучше четвертого?

Когда-то дети в песочницах и на прогулках «мерялись» между собой ведерками, совочками и куклами-машинками-пирамидками: «…а у меня вот какая машинка!...а у меня вот какие солдатики!...а у меня…а у меня…а у меня…»… Родители умиленно качали головами и с ласковыми улыбками разводили руками – ну, дети же, чего с них взять! – а когда чадо закатывало сопливый скандал под лозунгом «Я тоже хочу солдатиков, как у Сережи!», то покорно покупали солдатиков, благо, что цена вопроса позволяла побаловать малыша легко и без существенного ущерба для семейного бюджета.

Современные городские отпрыски обходятся своим родителям гораздо дороже: выяснив стоимость очередного гаджета, который чадо уверенно запрашивает себе на день рождения, многие родители вздрагивают и всерьез озадачиваются вопросом – «Купить ребенку Айфон (Айпад, и т.п. – нужное подставить) или, все же, как планировалось, летом в Турцию?».

Да что там дети – сегодня и сами взрослые могут часами мониторить Интернет в поисках желанного Айфона нового поколения, поскольку с выходом, например пятой модели, по их мнению, четвертую модель на людях и доставать-то просто неприлично. А вот похвастаться новой моделью, самой-самой распоследней (например, под предлогом показа прикольного чехла с зарядкой) стало вполне допустимым явлением и такой же общепринятой демонстрацией своего статуса, как, например, сумочкой «Биркин» или часами «Патек Филипп».

А ведь это всего лишь мобильный телефон, пускай и с определенными прибамбасами и наворотами, но, прежде всего, это именно телефон -- как средство связи, как возможность позвонить маме или бодро доложить начальнику из бани о том, что ты все еще сидишь в налоговой и конца-края очереди пока не видно, то есть на работу ты сегодня не вернешься…

Главными характеристиками для мобильного телефона по определению являются качество и устойчивость обеспечиваемой им связи, позволяющие спокойно разговаривать даже в условиях слабого сигнала ретранслятора, а также мощность батареи, дающей уверенность в том, что заряда всегда хватит на полный день и потому не возникает необходимость носить с собой зарядное устройство и искать розетку.

Все прочие выдумки производителей, которые неуклонно нагружают «мобильник» несвойственными ему функциями, явно искусственны: для качественных фотографий гораздо лучше подходит камера с хорошей оптикой, для работы с Интернетом удобнее пользоваться планшетом, да и игровые достоинства (качество графики, видео, удобство и т.п.) у планшета гораздо выше, чем у компактного мобильного аппарата для телефонной связи. Ставшие модным поветрием «селфи» тоже гораздо удобнее делать при помощи планшетника с двумя камерами, ведь фронтальная камера позволяет сразу увидеть будущий кадр и внести в композицию нужные изменения, а рассмотреть на небольшом экране мобильника детальную навигацию маршрута для объезда пробок можно только приложив немалые усилия.

После выхода пятой модели Айфона в сети детально рассматривались сравнительные характеристики четвертой и пятой моделей, которые внешне отличались только чуть большим размером экрана у пятой модели.

Посмотрим на прочие важные характеристики этих двух моделей:

И что же у нас получается в итоге:

1. Экран пятой модели чуть-чуть больше, при аналогичном же разрешении.
2. Фотокамера ТАКАЯ ЖЕ.
3. Видео-характеристики ТАКИЕ ЖЕ.
4. Процессор ЧУТЬ лучше у пятой модели, однако, см.п.5.
5. Память пятой модели в два раза больше, но и операционная система на пятом Айфоне, несомненно, гораздо более прожорливая в части использования ресурсов памяти, процессора, да и батареи, что подтверждается явно меньшим временем разговора для пятой модели.
6. Аккумулятор совершенно одинаковый.

Получается, что фактически наш потребитель платит очень немаленькие деньги (цена этих моделей различается более чем в два раза) практически только за незначительное увеличение экрана? И это при том, что большая часть таких потребителей одновременно имеет в своем пользовании и планшетники, использование которых, как отмечалось выше, гораздо более комфортно для наиболее употребительных опций, таких как навигация, игры, селфи, видео.

Нет, разумеется – такой потребитель с удовольствием платит именно за «понты», за ту самую сладкую «минуту славы», которую он ждет от публичной демонстрации личной пятой модели, как самой последней и «продвинутой», что, по его внутреннему ощущению, характеризует и его самого, как человека не только «продвинутого», но и такого, который «может себе позволить».

Заметим попутно, что вопрос о качестве собственно мобильной связи и «телефонных» характеристик при обсуждении параметров этих моделей даже не возникает, ведь надежность связи давно перестала быть основной смысловой нагрузкой этих навороченных гаджетов.

В Советском Союзе существовало такое понятие, как «вещизм», определяемое как пристрастие к вещам и, более широко, к материальным ценностям в ущерб ценностям духовным, как стремление к обладанию дефицитными вещами, доступными в те годы немногим, и от того становившимися еще более притягательными для тех, кто в обладании этими материальными воплощениями житейского благополучия видел для себя критерий успешности, критерий собственной персональной общественной значимости и общественного признания.

Однако явление «вещизма» было лишь слабым подобием так называемой «культуры общества потребления», которое успешно навязано нам в последние десятилетия, вместе с одновременным резким снижением уровня образования, что совершенно неслучайно. Как отмечал академик Арнольд: «Американские коллеги объяснили мне, что низкий уровень общей культуры и школьного образования в их стране — сознательное достижение ради экономических целей. Дело в том, что, начитавшись книг, образованный человек становится худшим покупателем: он меньше покупает и стиральных машин, и автомобилей, начинает предпочитать им Моцарта или Ван Гога, Шекспира или теоремы. От этого страдает экономика общества потребления и, прежде всего, доходы хозяев жизни — вот они и стремятся не допустить культурности и образованности (которые, вдобавок, мешают им манипулировать населением, как лишённым интеллекта стадом)».

Знаковый характер некоторых вещей проистекает из древности, когда публичное обладание определенными предметами было одним из ключевых признаков, показывающих принадлежность их обладателя к определенному кругу или даже касте – эти предметы нельзя было просто купить, само право обладать ими требовало постоянных доказательств наличия неких особых качеств у его владельца.

Сегодня подобное обладание «статусными» предметами лишь показывает неприкрытое стремление их владельца продемонстрировать окружающим свое богатство (заметим, не всегда действительное), поскольку для многих единственным символом жизненного успеха стали деньги, а сама жизнь заключается именно в постоянном потреблении, как способе тратить эти деньги и, желательно, максимально напоказ.

Это, несомненно, болезнь необразованности, а над больными смеяться грешно.