Правосудие по-уфимски или как посадить невиновного

Так получилось, что редакция получила письмо от Екатерины Айрих всего за день до известного выступления Президента на Совете по правам человека, когда Путин признался, что даже у него «волосы дыбом встают» от некоторых фактов обыденной для всех простых граждан российской действительности.

Редакция связалась с Екатериной по указанному в письме телефону – и от всего услышанного волосы встали дыбом теперь уже у нас.

Сергей Ганшин (муж Екатерины) был обвинен в двух эпизодах мошенничества по ст.159, ч.4, исключительно со слов своей деловой партнерши Саликовой, сумевшей одним изящным ударом решить сразу два своих вопроса – избавиться от ставшего ненужным партнера и закрыть проблемы с оперативниками местного ОЭБ и ПК МВД (отдел экономической безопасности и противодействия коррупции), проявившими опасный интерес к нарушениям закона в бизнесе г-жи Саликовой по поставкам медицинской продукции для инвалидов в рамках госконтрактов.

Технология «подставы» для невиновного человека заслуживает отдельного описания, так как может послужить полезным уроком для многих.

Саликова систематически делала перечисления безналичных средств со счета своей компании для их обналичивания – так достигается уменьшение налоговых платежей и компания получает неучтенную наличность для таких нужд, которые законом не приветствуются. Например, на эти средства происходит поощрение «нужных» людей или закупка дешевого контрафактного сырья без всяких документов и сертификатов.

Естественно, что в назначениях платежей при обналичивании стоят такие виды работ или услуг, которые для контролеров затруднительно проверить по истечении определенного времени (например, оплата транспортных услуг), а передача наличных происходит в условиях почти конспиративных, чтобы не рисковать деньгами и не привлекать никакого ненужного внимания.

Внимание, эпизод номер один – Саликова обвинила Ганшина в том, что некоторые подобного рода перечисления были сделаны по его просьбе, а полученные денежные средства он присвоил.

Правда, никакой связи Ганшина с этими обналичивающими фирмами следствию найти не удалось, однако г-жа Саликова предоставила следствию «убедительнейшее доказательство вины» Сергея – его супруга покупала автомобиль примерно в то же время и, по мнению Саликовой, именно на эти «похищенные» деньги.

Хотя супруга и предъявила следователю все имеющиеся документы о происхождении средств, но следователь не стал обращать на них внимания – и эпизод номер один вошел в обвинение!

Так что, уважаемые читатели, будьте осторожны и бдительны, если в вашей фирме иногда случаются эпизоды обналичивания денег. Неровен час, решит ваш начальник от вас избавиться, сам обналичит деньги, а вас обвинит в мошенничестве – и никакие чеки и справки о банковских кредитах тут не помогут: обналичит он, а сядете вы…особенно, если дело происходит в Уфе.

Вот только точную сумму похищенных денег (которые Сергей Ганшин якобы получил от неустановленных людей в неустановленное время и в неустановленном месте) точно определить так и не удалось – то ли два миллиона триста тысяч, то ли два миллиона семьсот тысяч, то ли около двух миллионов.

Почему? Потому что Саликова запуталась во лжи сама и запутала следователей.

По её словам и по данным бухгалтерии её компании Ганшин неоднократно приносил ей деньги, что неудивительно, если иметь в виду, что он выполнял поручения своего начальника и не раз по указанию Саликовой доставлял в офис некие пакеты.

Эти деньги Саликова обычно вносила в кассу как собственные взносы, но однажды по глупости указала, что это «поступление средств от Ганшина», что делает её ложь совсем прозрачной – ведь если Ганшин все деньги похитил, то какие тогда средства он вносил в кассу?

Второй эпизод тоже достоин войти в криминальные учебники.

У Саликовой было немало проблем по качеству поставляемой продукции, что ничуть не удивительно, если для производства продукции систематически закупать на обналиченные деньги «левое» сырье сомнительного качества.

Поэтому визит к ней оперативников с запросом документов по некоторым госконтрактам был закономерен и неизбежен – кто-то из контрагентов пожаловался и по следам государственных денег пришли с проверкой.

Испуганная Саликова вызывает Ганшина в офис, однако заранее прячет на столе диктофон и под запись просит Ганшина оказать ей содействие, чтобы как-то «замять вопрос» с проверкой.

Что может ответить на подобную просьбу своего начальника и партнера по совместному бизнесу любой нормальный человек – ну, попробую что-то узнать, есть какие-то друзья и знакомые в органах, через которых можно попробовать выяснить серьезность вопроса, и так далее.

Всё, этого уже достаточно – на следствии даже такой вполне невинный разговор вам предъявят как доказательство вины, как явное подтверждение вашего преступного умысла.

Ведь Саликова после этого отправилась в местное ФСБ, где рассказала, что с нее вымогают деньги за «неформальное решение вопроса» с проверяющими её оперативниками МВД.

Конечно же, местное ФСБ жарко возбудилось от перспективы поимки очередных «оборотней в погонах», телефон Ганшина был немедленно поставлен на контроль и началась разработка оперативных мероприятий, завершившихся в итоге откровенной провокацией.

25 декабря 2014 года Ганшин пришел к Саликовой, чтобы забрать «серую» часть зарплаты сотрудников к Новому Году. В полученном от Саликовой пакете, как изначально знал Ганшин, была и его зарплата, а прочее он должен был отнести для передачи в офис – но когда Сергея вынули из сугроба после задержания, он был сильно удивлен.

Оказалось, что в этот пакет оперативники ФСБ положили заранее подготовленные деньги в размере полутора миллионов рублей, которые и стали главным вещдоком обвинения – якобы, эти деньги предназначались для передачи тем самым «коррумпированным полицейским», найти которых следствию не удалось до сих пор.

Зато у полицейских оперативников (в рамках возбужденного после задержания Ганшина уголовного дела) были изъяты и куда-то впоследствии затерялись материалы проверки, которой так боялась г-жа Саликова, а ставший неудобным партнер и сотрудник оказался за решеткой на целый год – столь долгое время следователи пытались уговорить Ганшина дать показания на его знакомых сотрудников полиции, от чего Сергей наотрез отказался.

По истечении всех процессуальных сроков 10 декабря 2015 года следствию пришлось выпустить Ганшина из СИЗО, но уже в июне 2016 года дело было передано в Октябрьский районный суд города Уфы для вынесения обвинительного приговора.

О некоторых деталях уфимского судопроизводства мы уже рассказали, но добавим к этому еще несколько показательных нюансов.

В июле 2016 года – разумеется, это лишь совпадение, а не результат беззаконий – у супруги Сергея случились преждевременные роды; к счастью, родившегося шестимесячным Арсения удалось спасти.

Никаких других доказательств виновности Ганшина в приписываемых ему преступных деяниях, кроме заявлений самой Саликовой, в деле нет!

Даже вещдоки – подложенные в пакет денежные купюры – теперь отсутствуют, поскольку их вернули Саликовой, что является грубейшим нарушением закона и, казалось бы, исключает возможность вынесения обвинительного приговора.

Но при этом гособвинение просит осудить Ганшина на 10 лет строгого режима!

Вдумайтесь только – насильники и убийцы получают меньшие сроки, чем просит сегодня прокуратура по экономической статье – и для невиновного человека.

Наш корреспондент уже находится в Уфе, чтобы проинформировать нас о решении судьи И.М.Усика, которое станет широко резонансным в любом случае – проявит ли судья Усик гражданское мужество и оправдает невиновного или подчинится системе и цинично отправит Сергея Ганшина за решетку.